Белое пламя дракона - Страница 117

117

– Все еще пытаешься меня обмануть? Я же знаю, что ты не сундук, почему бы тебе не сменить облик?

Очертания сундука «поплыли», и вскоре вместо него в клетке стоял покрытый мхом булыжник.

– Ты достаточно умен, чтобы понимать меня, но не более того, верно?

Валун не ответил.

– Ничего, я найду способ тебя надрессировать, пусть даже все бестиологи в мире уверены, что мимики не поддаются дрессуре.

Валун продолжал хранить гордое молчание. С тех пор как мимик был пойман, его не выпускали из укрепленной чарами клетки. Некоторое время редкий монстр бузил, пытаясь вырваться, но потом перед клеткой был посажен Лаухальганда, и мимик внезапно успокоился. Маленькое черное нечто с огромными зубами и кошачьими ушами внушило ему непонятный страх.

Тобиус поймал себя на мысли, что давно не видел Лаухальганду, тот наверняка отправился в подвалы замка ловить крыс и не спешил возвращаться обратно. Без ученицы и компаньона башня как-то странно опустела и стала слишком тихой. Тобиус только в эти рассветные часы ощутил непривычное одиночество.

Освежившись, волшебник вышел на крепостную стену и зашагал к донжону. В замке поутру было пустынно и тихо, просыпающиеся слуги копошились в своих помещениях, сменялся ночной караул на воротах. Тобиус вышел из замка и удивился тому, насколько утро выдалось не по-осеннему теплым и солнечным, – в этих местах погода любила так баловать людей. Обманчиво пахло весной.

Когда он добрался до ворот кузницы, Мартел уже распалял горн.

– А? Чар Тобиус, с добрым утром! – Кузнец не отошел от горна.

– Есть работа.

– Ужели?

Волшебник быстро описал, что именно ему нужно.

– Я так сразумел, – кузнец нахмурился, что-то подсчитывая на пальцах, – вам нужны железные миски с дырками в донышках. Так?

– Так. Это насадки големам на руки. В отверстия будут вставлены орудия труда.

– Кайло да лопата?

– Кирка и совок, да.

– Что ж, ясно. Ширина, длина, диаметр?

– Все предоставлю, но позже. Я сам буду работать с тобой, справимся втрое быстрее.

Договорившись с кузнецом, волшебник вернулся в замок. Время завтрака близилось, а вот идти завтракать не очень хотелось. Тобиус прошелся по залам и галереям донжона хорошо знакомым путем, вдыхая запах свежего хлеба и ощущая на коже солнечные лучи, проникающие сквозь окна.

– Вижу, вы пребываете в хорошем расположении духа.

– Доброе утро, сестра Хелена.

– Доброе, чар Тобиус. Раз уж мы встретились, может, проводите меня? Заодно и представите сиру Бейерону.

Волшебник лично представил гостью отрекшемуся королю и принцессе, после чего она была усажена за стол… и вскоре всем присутствующим стало кристально ясно, что сестра Хелена является абсолютной противоположностью брата Марка, на чьем обычном месте она сразу же и угнездилась. Прочитав коротенькую молитву, монахиня усиленно принялась за овсянку с сахаром и изюмом. Хелена ела не только с аппетитом, но и с заразительным удовольствием, пробуждавшим аппетит в окружающих. Лишь когда она насытилась и довольно вальяжно откинулась на спинку стула, Бейерон начал расспрашивать ее о происходящем во внешнем мире. Маленитка с удовольствием откликнулась на расспросы и начала с дел Ривена.

По ее словам, узурпировавшая власть хунта во главе с лордом Валариком Вольферином прилагала все силы, чтобы как можно быстрее нарастить военный потенциал ривенской армии. Создавались новые полки, покупалось новое и более современное оружие. При этом налоги возросли, но и экономика поднялась. Чтобы кормить и экипировать армию, правительство Вольферина скупало продовольственные и прочие товары, активно пользовалось услугами торговых гильдий и союзов. Лютовали вербовщики, всеми силами загоняя под мушкет и пику все новых рекрутов, причем кроме простых смертных в ряды регулярной армии вступали и маги. Принимая алые ленты, они переходили из ведения Академии в ведение маршала Вольферина, а точнее – генерала-архимага Шивариуса Многогранника.

Такое положение дел не могло понравиться соседям Ривена – Марахогу и Ридену. Сароны Марахога стали отпускать большие деньги на перевооружение своей армии под давлением Делькена Хавораша, а король риденский Радован мобилизовал резервы, стягивая силы к Аллерхасу, параллельно с тем рекрутируя новобранцев и отправляя их в тренировочные лагеря.

– Радован не даст себя в обиду, – произнес Бейерон уверенно. – У него острый ум государственного мужа, а еще он хитер и очень предусмотрителен.

– Вы знакомы, сир?

– Я знал трех риденских королей, и все были Радованами. Первого я встретил еще в свои детские годы, второй был моим сверстником, и мы поддерживали добрососедские отношения, третьего я знал сызмальства. Хлоя, ты ведь тоже встречала Радована, верно?

– Не помню, – как-то неохотно ответила та.

– А я помню. Хлоя тогда была совсем еще маленькой девчушкой, а Радован – юношей романтичного вида. Подростком. Помню как сейчас высокого, худого паренька с лирой, который недурственно пощипывал струны и очень даже приятно пел. Пока мы с его отцом решали вопросы во время дипломатического визита, Радован развлекал Хлою песенками, заставляя ее хохотать до слез, хотя его всегда ожидала куча поклонниц.

Взор отрекшегося короля потускнел и опечалился. Он говорил о человеке, который спустя годы стал предводителем одной из сторон во время гражданской войны, победил в кровопролитной битве на Содренском поле, названной Содренскими Плясками, а потом взял штурмом Аллерхас и собственноручно отрубил головы всем своим братьям, сестрам и всем их потомкам, которые в будущем могли бы претендовать на престол Ридена. Радован Третий из рода Карапсуа взошел к трону на мечах своих сторонников, и в народе его прозывали Багряным Палачом.

117