Белое пламя дракона - Страница 76

– Повезло тем, кто на правом фланге, – произнес, не обращаясь ни к кому конкретно, Алестан. – Почему они не послали эту тварь вперед? Она одна могла бы растоптать всю мерзость своими ножищами.

На правом фланге действительно было гораздо спокойнее, и не благодаря Ашарию, хотя его огонь бушевал не переставая. Там стоял арахногант, жуткий зооморф, гибрид десятков неразумных биологических видов, в основу которого были заложены гены двух зверей-гигантов: черного паука скурры из Унгикании и варана катачарсы с одного из островов архипелага Хвоста.

Выращенного Памиром Арахнофобом зооморфа полностью покрывала неразрушимая броня из неизученного материала. Он имел восемь конечностей: две громадные ноги; четыре длинные членистые конечности, оканчивавшиеся исполинскими костяными клинками, и маленькие лапки в передней части головогруди, предназначенные для хватания пищи. У арахноганта также было восемь глаз, биологическая пушка, стреляющая природным клеем, длинный хвост-хлыст с гигантским крюком на конце, а под ним еще и паучье брюхо со второй биологической пушкой – кислотной. Эта ужасная тварь могла топтать армии, ломать городские стены, вырубать леса, отравлять реки и выдыхать облака ядовитого газа. Однако ныне она стояла неподвижно на своем месте и лишь тогда начинала шевелиться, когда у ее ног появлялись отродья.

– Памира Арахнофоба нет в Академии, – пояснил Ипсон, – он отправился в Унгиканию несколько месяцев назад и раньше чем через год не вернется. А кроме него, арахногантом никто управлять не способен, так что эта тварь все еще в состоянии полудремы. Никто не возьмется предсказывать ее поведение в случае полного выхода из спячки…

Волшебники вздрогнули и пригнулись, закрывая уши от ужасного грохота – Талбот Гневливый пробудил заклинание Шепот Огненной Горы, и взрыв получился в десять раз мощнее, чем от Топора Шааба.

– Големов стало меньше, – прокричал Тобиус, – их возможно заменить?

– Не сразу. Все пригодные для боя големы уже здесь, все, кроме механических игрушек Бородо. Вон там ставка големостроителей, они натаскали сырья и создают новых болванов как могут быстро…

Внезапно над позициями волшебников пролетели обсидиановые горгульи – сложные высококачественные големы, созданные на самый крайний случай. Их крылья имели чисто декоративное назначение, но големы летели свободно за счет вплетенных в их стеклянные тела чар. У них были длинные руки с обсидиановыми когтями, коротковатые ноги, приспособленные цепляться за парапеты, и рогатые головы с тяжелыми лбами. Их неживые тела покрывали ровные строки сложной тайнописи. И снаружи и изнутри Академию украшало много разных горгулий: белые алебастровые, серые гранитные, красные мраморные. Но черными обсидиановыми горгульями распоряжался как собственной гвардией лишь один из управителей Академии – Бородо Глиняные Ноги.

Он был человеком среднего сложения и среднего роста, моложавым шатеном с аккуратной бородой и без усов. На носу архимага сидели очки с оправой, выточенной из черепашьего панциря, и линзами из горного хрусталя, заказанными в Кхазунгоре. Бородо носил высокий слегка помятый колпак без полей и скромную длиннополую мантию коричневых и серых оттенков, а опирался он на очень короткий посох с небольшой глиняной головой голема вместо набалдашника.

– Простите, что задержался, торопился как мог. – Верховный големостроитель опустил свою объемистую суму на пол. – Коллеги отправили меня вам на помощь.

– Разве не все управители должны быть внизу? – спросил Таптур.

– Все полезные. Мое место занял Шивариус. Он всяко лучше обеспечит немоту Шута, чтобы тот не мог выкрикивать контрзаклинания, за что Многограннику огромное спасибо. – Бородо с удовольствием распрямился – хотя его сумка и являлась артефактом, многократно уменьшавшим массу своего содержимого, Глиняные Ноги так плотно утрамбовывал в ее искаженных измерениях сырье и инструменты, что его спине все равно приходилось несладко. В последние годы он серьезно подумывал о том, чтобы заменить родной позвоночник на бронзовый. – От меня там внизу было мало пользы. Вот Сегук передал геомантам призыв земляного демона. А то они, я вижу, совсем без дела сидят. Где Кагерант Копыто?

– Здесь я, ваше могущество.

– Приготовь Алую Башню, Кагерант.

– Сделаю, но мне нужны помощники, силы уже не те.

– Возьми хоть всех демонологов, но чтобы через полчаса все было готово.

– На Алую Башню уходит подготовка не менее недели, – напомнил Таптур.

– Кагерант всегда носит в голове это заклинание, если ты не знал, – улыбнулся Бородо.

– Ваше могущество!

– Гатрак?

– Земляной демон – это, конечно, очень хорошо, но мы не можем сотворить его без земли! Наши запасы ушли на элементалей! – пожаловался геомант.

Сумка Бородо открылась, и из нее сплошным потоком полез жирный чернозем вперемешку с камнями и земляным мусором. Геоманты приняли материал и немедленно приступили к оформлению призыва.

После земли из сумки стала появляться глина.

– И мне не след бездельничать, – заключил великий големостроитель, шевеля пальцами.

Глиняный ком тоже задвигался, приподнимаясь, и стал приобретать очертания человека. Казалось, что это происходит само собой, без участия Бородо, но на самом деле статую формировали десятки невидимых телекинетических «рук». Своим филигранным телекинезом архимаг наносил на статую очертания огромных мышц и суставов, преднамеренно небрежно лепил резкое неживое лицо, формировал конечности и широкий торс. Из-под его плаща юркими птахами выметнулась стая мастерков и шпателей. В итоге завершенная скульптура имела восемнадцать футов высоты и отдаленно напоминала человека: ноги-тумбы, громадные кулаки, угловатое лицо. Бородо обдал истукана магическим пламенем и достал из сумки костяную пластинку, инкрустированную двумя самоцветами, которую поместил в торс своего творения сквозь еще раскаленный керамический панцирь. Шем скрылся в теле статуи, голем вздрогнул, ожил, мучительно и натужно зашевелился, ломая свою «кожу» в местах сгиба суставов.